Он всё сказал без слов. Как автор марша «Прощание славянки» вошёл в историю
Примёрз к помосту
Русский патриотический марш «Прощание славянки» стал в нашей стране неофициальным гимном двух величайших войн, которые пережил и его автор – композитор Василий Агапкин. Фотографию с легендарного парада 1941 г. бережно хранит младшая дочь Агапкина – Аза Васильевна. «В день парада, 7 ноября, был страшный мороз, – рассказывает она «АиФ». – За свои 92 года жизни я больше не припомню таких холодов. Словно назло немцам. Папа на параде дирижировал сводным оркестром, в конце играли его марш «Прощание славянки». Настал момент, когда по Красной площади должны были пройти конница и танки. Папе надо было дать команду оркестру отойти к ГУМу, но он не смог открыть рта, потому что губы примёрзли друг к другу. Он попытался сойти с помоста, на котором дирижировал, и тоже не смог – сапоги примёрзли. Один из его подчинённых понял, в чём дело, и помог их отодрать».
Парад 1941 г. проходил, когда фашисты уже приблизились к окраинам Москвы. Ряд объектов столицы заминировали на случай прихода врага. И в этой обстановке прозвучал марш «Прощание славянки», под который четверть века до этого на фронт «За Веру, Царя и Отечество!» уходила царская армия. А Сталин с трибуны Мавзолея, обращаясь к красноармейцам, произнёс: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков – Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!»
В марше «Прощание славянки», который одинаково любили как белые, так и красные, соединились две России. Соединились они и в судьбе самого композитора. Он родился 3 февраля 1884 г. на Рязанщине в деревне Шанчерово в крестьянской семье. После смерти жены отец маленького Василия подался в Астрахань, где работал грузчиком.
Когда отец умер, мальчику было 10 лет, выживал он благодаря подаяниям добрых людей. Однажды на улице Василий впервые услышал военный духовой оркестр. И с тех пор каждый день караулил музыкантов, чтобы вместе с ними шагать по городу. Круглый сирота стал для военного оркестра и «сыном полка», и талантливым учеником – у мальчика обнаружился идеальный музыкальный слух. К 14 годам он стал лучшим солистом-корнетистом (корнет – духовой инструмент. – Ред.) полка. Вся его жизнь была связана с военными оркестрами. Он служил на Кавказе – в Грозном и Тифлисе, а в 1910 г. осел в Тамбове, где был принят штаб-трубачом в 7-й запасной кавалерийский полк. Этот город сыграл в судьбе Агапкина важную роль. Здесь он встретил жену Ольгу и стал студентом музыкального училища. И здесь, в Тамбове, в 1912 г. он сочинил марш «Прощание славянки».
Струны души
Это был год, когда началась первая Балканская война, в которой Россия не участвовала, но морально всецело поддерживала православных братьев (сербов, греков, черногорцев и болгар), восставших против турецкого ига. Во всех концах Российской империи шёл сбор денег на поддержку семей убитых и раненых на Балканах, туда отправляли одежду, медикаменты, продукты. На волне всеобщей славянской солидарности у 28-летнего Василия Агапкина и рождается знаменитый марш «Прощание славянки». У Агапкина абсолютный слух был не только музыкальный. Он, крестьянин-самородок, сумел затронуть те струны русской души, которые отвечают в народном организме за главное – священную любовь к Родине, когда на смерть за Отечество идёшь с высоко поднятой головой, когда, как завещал Суворов, «сам погибай, а товарища выручай!» Марш сразу же стал популярным в Тамбове, а потом и во всей стране – большим тиражом вышли пластинки «Прощание славянки», а в 1914 г. русские женщины по всей стране провожали под звуки марша своих дорогих и близких на Первую мировую.
Во время Гражданской войны «Прощание славянки» играли как белые, так и красные, правда, каждая сторона сочинила для марша свои слова. Агапкин оказался на стороне красноармейцев, но оружие в руки не взял – остался музыкантом.
Слёзы Сталина
«Он был молчалив, часто что-то напевал себе под нос. Любил слушать, как поют птицы», – рассказывает об отце Аза Васильевна. В его жизни постоянно совмещалось, казалось бы, несовместимое. Он был руководителем оркестра в структурах ОГПУ (в дальнейшем эта организация превратилась в НКВД, потом – в КГБ), играл траурный марш на прощании с женой Сталина, Надеждой Аллилуевой, которое проходило в ГУМе. «Папа вспоминал, как в ГУМе видел слёзы Сталина, – говорит Аза Васильевна. – Он часто играл в Кремле, его приглашали почти на все торжества, которые там проходили». И одновременно со своим оркестром выступал в московском саду «Эрмитаж», где исполнял вальсы и фокстроты, а заканчивал, по просьбам зрителей, всегда «Прощанием славянки». Он сочинил десятки вальсов и маршей, но «Прощание славянка» затмило их все.
«Отец был скромным, даже стеснительным человеком. Непрактичным. Когда на Садовом кольце построили ведомственный дом, папе сказали: «Выбирай любую квартиру». Он выбрал маленькую, двухкомнатную, в то время как простые секретарши поселились в трёхкомнатных. Он был щедрым. Все в оркестре знали, что в случае нужды у него можно занять. И он никогда не запоминал своих должников», – вспоминает Аза Васильевна.
Агапкин стал профессиональным долгожителем, чем был обязан дисциплине: «До 50 лет папа во время застолья мог выпить, он курил, но, когда врачи обнаружили у него атеросклероз, он полностью перестал употреблять алкоголь, бросил курить».
На пенсию он вышел в 72 года. Нетрудно подсчитать, что Василий Агапкин был в строю 62 года – начав в 10 лет с ученика в военном оркестре дореволюционной России, он дослужился в СССР до звания полковника. Последние годы жил на даче в подмосковном Абрамцеве. И продолжал быть таким же молчаливым – всё, что мог, он сказал без слов. Недаром на памятнике на его могиле выбиты ноты – первые такты «Прощания славянки».
Източник: